Полураспад - Страница 72

Каждый из них был вооружен интересной штукой — комплексным оружием ближнего боя (КОББ) «Писмэйкер». По аббревиатуре КОББ их иногда величают просто «кобами», но это в милиции. Среди сталкеров термин не прижился. Журналисты же часто называют «Писмэйкеры» «нелетальными пистолетами».

Это не совсем точно, потому что, хотя «Писмэйкеры» и предназначены, в первую очередь, для иммобилизации противника, у них есть множество опциональных возможностей. В том числе — убить жертву наповал не хуже «Дезерт Игла».

В общем, у нападающих были в руках «Писмэйкеры». Будем считать, нелетальные пистолеты, ладно.

Имелось при них и более серьезное оружие — у одного гауссовка, у двух других автоматы. Но всё это богатство до поры до времени висело у незваных гостей за спиной.

Похоже, эти субъекты сами не ожидали, что появятся на границе воды и тверди — а именно, в гигантском аквариуме.

Одного из них сразу же завалило напором воды вперед. Другой поскользнулся в луже и упал на спину, комично раскинув руки. Ну а третьему и вовсе не пофартило — он получил удар клешней разозленного рака-гороскопа.

Могу себе представить, как происходящее выглядело с точки зрения этой милой твари! Лежишь себе под корягой, жуешь ногу трупячка… Или, например, фантазируешь, какую бы пакость сообщить чете припятьплавунцов в аквариуме напротив при помощи телепатической связи… И тут твоя вселенная разлетается вдребезги! А ты из почтенного украшения кабинета большого человека превращаешься в бездомного и беспризорного мутанта, которому каждый не прочь пустить очередь между глаз!

Главарь «каперов» Шива продемонстрировал отменную реакцию.

Он успел сделать одновременно три вещи: выхватить из-под стола пистолет-пулемет «Ингрэм», завалиться вместе с креслом влево и нажать на спусковой крючок.

Я специально ничего не сказал про «прицелиться».

Потому что сделать четвертую вещь — прицелиться — Шива как раз и не успел.

Пули веером разлетелись по комнате. Штучки дветри достались ближайшему из нападающих. Но поскольку тот был в экзоскелете, волноваться за его здоровье, увы, не приходилось…

Я понимал: еще одна такая очередь, и нам, сирым и убогим сталкерам без экзоскелетов, придется несладко.

А значит, пора было делать ноги.

Что было сил я рванул к единственному выходу из кабинета — вел он в приемную.

В прыжке я разминулся с парой электродов тазера, являющегося неотъемлемой компонентой нелетальных пистолетов типа «Писмэйкер».

Стрелял тот нападающий, которого сбило водой первым. Успел оклематься, сука. И даже подняться на одно колено успел!

Тополь, которому я в ту секунду помочь никак не мог, сумел помочь себе сам. Выхватив из-за сапога свой десантный нож с белорусской русалкой, он щелкнул собачкой и… стограммовое керамическикомпозитное лезвие (невидимое для металлодетектора, если что) со смертоносным свистом вылетело из рукояти!

Ну, Тополь, ну, хитрюга! Всегда у него туз в рукаве припрятан!

Я-то думал, что его нож — стреляющий только в нормальном смысле, при помощи однозарядного ствола с бесшумным патроном СП-4. А у него еще и лезвие выстреливается! Что, заметим, вовсе не является стандартной опцией для подобных ножей!

Ну а вылетев из рукояти, лезвие ринулось к мужику в экзоскелете, которого угораздило попасть под удар клешни рака-гороскопа.

Учитывая, что к тому моменту острые, как промышленные никель-хромовые ножницы, клешни матерого гороскопа вырвали правую боковую и брюшную бронепластины экзоскелета, лезвие десантного ножа все-таки попало этому хрену в бренную плоть! Выходит, и от мерзостных мутантов бывает польза: если бы не рак-гороскоп, Костин нож был бы бойцу в экзоскелете как слону дробина.

Тем временем я сообразил, что понятия не имею, как открыть дверь, ведущую в приемную, к Ариэлю. Там у них в Пирамиде всё было оборудовано по последнему слову техники — никаких тебе хлопающих на ветру сортирных дверей на щеколдах! Всё бронированное, кодированное, нанотехнологичное и адронно-коллайдерное!

В общем, я подергал дверь и понял, что она заперта.

Однако не успел я произнести вслух приличествующую коллизии непечатную формулу, как дверь распахнулась и на пороге появился Ариэль.

Лицо его было искажено ненавистью. В руках он сжимал автомат «Гроза» — чуть ли не единственный из массово производимых огнестрельных стволов, которые в принципе могли одолеть мощнейшие экзоскелеты пришельцев.

Мне стало страшно до неприличия — рикошеты в таком небольшом помещении, изобилующем поверхностями из бронестекла, не сулили никому из нас шансов выжить.

Но два быстрых электрода тазера, выпорхнувших из «Писмэйкера» и вонзившихся в горло Ариэля, ненадолго избавили меня от необходимости переживать за свою шкуру.

Ариэль захрипел и начал заваливаться внутрь кабинета Шивы, а я, ловко проскользнув сбоку от него едва ли не на четвереньках, оказался в вожделенном предбаннике, то бишь в приемной.

Наши рюкзаки стояли где и раньше — между кадкой с гигантской драценой и хрустальной моделью собора Василия Блаженного.

Проворно, будто вновь вернувшись в свои шестнадцать лет, я вытрусил из рюкзачка верных друзей — АПС, то есть автоматический пистолет Стечкина, разобранный на четыре части «калаш» и гранаты. Собирать «калаш» было некогда. Пришлось смириться с тем, что случаю приличествует только «стечкин».

Когда в дверном проеме возникла громоздкая серая фигура с «Писмэйкером», я выпустил в нее всю обойму АПС одной длинной очередью.