Полураспад - Страница 100


К оглавлению

100

— У меня всё.

— До свидания, — запоздало сказал я коротким гудкам.

Все это время Лидочка, которую я, конечно, звал Лидией Станиславовной, поскольку она была моей начальницей, с материнской нежностью наблюдала за мной, усевшись в кресло напротив. Лицо Мисс-86 менялось в зависимости от того, что она слышала.

Вначале оно было траурным, затем стало просто озабоченным, а в конце приобрело безмятежное выражение.

— Ну что там? — спросила она, принимая от меня трубку мобильного.

— Да в общем-то пронесло, — сказал я. — Велел провести с Окуневым разъяснительную работу вплоть до физического воздействия.

Лидочка очаровательно хохотнула и предложила выпить чаю с конфетами.

Мы перешли в ее кабинет из отдела «Проблем термоядерного движения» (по крайней мере такой была табличка на двери), где находилось мое рабочее место.

Там уже давно пускал в потолок тугую струю пара электрический чайник.

Мы встали у окна, закурили (закурили! никогда в жизни я не курил!) и принялись обсуждать общих знакомых. Каких-то Чудиков, Мареков, Пал Васильича и аспиранта-кубинца с четырехэтажным именем Элиас Фернандес Хосе Овьедо.

Из окна открывался прекрасный вид на город-атомщик Припять, зеленый и по-провинциальному уютный.

Крутилось колесо обозрения. На речном плесе разворачивался прогулочный теплоходик «Валя Котик».

Вдалеке нарезали петли высшего пилотажа два сверхзвуковых истребителя.

Но, конечно, над всем пейзажем — дородные трубы Чернобыльской атомной электростанции.

На бетонном куполе Восьмого энергоблока копошились человечки в оранжевых комбинезонах и касках.

Этот новейший энергоблок — безаварийный, безотходный, с умопомрачительным КПД — был спроектирован соседним отделом, тем самым, где трудился подлюнчик Окунев. А строили его югославские строители, веселые разбитные ребята с ослепительными южными улыбками, регулярно торжествовавшие над «нашими» в драках после субботней дискотеки.

С одним из них, прорабом Драганом, я даже пытался завести дружбу. Драган приглашал меня в родной Вуковар. Где бы он ни находился, этот Вуковар, в него мне уже хотелось, ведь за границей я, к своему величайшему сожалению, еще ни разу не был…

— А слышал новость по «Маяку» передавали? Что в Москву президентша американская прилетает? С генсеком у нее встреча. Наедине… Тет-а-тет!

— Как бы не дошло до греха! — сказал я и подмигнул Лидочке.

— Да ну тебя! Он же старенький уже, генсек наш дорогой, Владимир Владимирович. — Лидочка покраснела.

Я знал, что начальнице моей генсек наш товарищ Путин ужасно нравится и нисколечко не надоел за последние двадцать лет. Как, впрочем, и большинству моих соотечественников.

Я допил чай, вернулся в свой кабинет и принялся за чертежи. Но то ли чай оказался слишком крепкий, то ли выволочка начальства на меня подействовала, но сосредоточиться на проекте не получалось. Буковки плыли, цифирьки танцевали канкан, и хотелось только спать, спать и еще раз спать…

…Я сел на постели и посмотрел в усатую рожу будильника.

Двадцать минут восьмого. Довольно поздно для меня.

В комнате было уже светло.

Рядом, на двуспальной кровати, дрых Тополь.

Обычно я стелю ему в гостиной на диване. Но в этот раз на диване спала Гайка. А Тигренок — тому досталась раскладушка.

Я просунул ноги в тапки. Похлопал себя по щекам.

Но сон все никак не отпускал.

Странный это был сон на самом деле. На сон — по ощущениям — совсем не похожий. А похожий на что?

Правильно, на все предыдущие мои видения.

А если это не сон, а видение, значит… Страшное дело, что это значит!

Выходит, мне привиделось, так сказать, альтернативное будущее. А точнее, альтернативное настоящее!

Ведь в моем сне Лидочке Ротовой было в точности столько же лет, сколько ей было в мае месяце, когда я ездил к ней в Обнинск. Плюс-минус три года.

Каким, однако, успешным гражданским дрыщом был я в альтернативном настоящем! Кандидатом наук, старшим научным сотрудником. Небось каждый день к девяти на работу… Невеста из планового отдела… Тринадцатая зарплата… Премии… Отпуск в Крыму… Выволочки на ковре у начальства…

Но главное! В этом месте по моему хребту пробежали мурашки… В альтернативном настоящем из моего видения не было никакой катастрофы на Чернобыльской АЭС! Я сам, своими глазами видел целехонькую ЧАЭС! И не просто целехонькую, а приросшую новыми энергоблоками! А это, в свою очередь, значит… что я видел ту версию альтернативного настоящего, в которой Инвестор прибыл по назначению и — да, действительно! — смог предотвратить Катастрофу! Вот оно что!

Трясущимися руками я залил две ложки растворимого кофе кипятком и достал из холодильника стаканчик творога с изюмом.

Ложку за ложкой поглощая сладкое содержимое стаканчика, начал мерить шагами свою уютную кухню.

«Итак, Инвестор… Все-таки долетел! Несмотря на козни Севарена с его установкой, вызывающей ускоренный радиоактивный распад люцерния внутри «подсолнухов»! Ай да сукин сын! Ай да магнитофон с завода «Юпитер»! Вот же спроектировали простые советские инженеры штуковину!» Через три минуты, отбросив пустой пластиковый стаканчик в мусорное ведро, я уже тряс за плечо Тополя.

— Костя, вставай… Ну вставай же, дебилоид!

Я знал, на слово «дебилоид» Костя реагирует однозначно и бурно.

— Как ты меня назвал? А ну-ка повтори! — Костя открыл глаза и посмотрел на меня с яростным напором.

— Вставай. Ехать надо. Срочно.

— Куда ехать?

100